| Цитаты Артура ШопенгауэраАртур Шопенгауэр ( 1788 - 1860 ) - немец, философ | |
... ритм и рифма отчасти приковывают наше внимание, побуждая нас охотнее следить за повествуемым; отчасти же, благодаря им, в нас возникает слепое, предшествуещее всякому суждению согласие с повествуемым...
Каждого человека можно выслушать, но не с каждым стоит разговаривать.
Умные не столько ищут одиночества, сколько избегают создаваемой дураками суеты.
Как тяжесть собственного тела носишь, не замечая его веса и чувствуя каждую постороннюю тяжесть, так не замечаешь и собственных пороков и недостатков, а видишь только чужие.
Тот, кто будет полагать, что черти гуляют по свету с рогами, а дураки - с бубенчиками, - непременно станет их добычей или игрушкой.
Страдание - условие деятельности гения. Вы полагаете, что Шекспир и Гете творили бы или Платон философствовал бы, а Кант критиковал бы разум, если бы они нашли удовлетворение и довольство в окружавшем их действительном мире и если бы им было в нем хорошо, и их желания исполнялись? Только после того, как у нас возникает в известной мере разлад с действительным миром и недовольство им, мы обращаемся за удовлетворением к миру мысли.
Моя философия не дала мне совершенно никаких доходов,
но она избавила меня от очень многих трат.
Каждая нация насмехается над другой, и все они в одинаковой мере правы.
Лучше обнаруживать свой ум в молчании, нежели в разговорах.
В старости нет лучшего утешения, чем сознание того, что все силы в молодости отданы делу, которое не стареет.
Газеты - это секундные стрелки истории.
Перед картиной каждый должен стоять так же, как перед королем, выжидая, скажет ли она она ему что-нибудь и что именно скажет, и как с королем, так и с картиной он не смеет заговаривать первым, иначе он услышит только самого себя.
Конечно же человек всегда делает то, что он хочет, но вот только то, что он хочет, всегда находится вне его власти.
Гораздо меньше ошибается тот, кто с преувеличенной мрачностью считает этот мир своего рода адом.
Есть одна только врожденная ошибка — это убеждение, будто мы рождены для счастья.
Если бы каждому из нас воочию показать те ужасные страдания и муки, которым во всякое время подвержена вся наша жизнь, то нас объял бы трепет, и если провести самого закоренелого оптимиста по больницам, лазаретам и камерам хирургических истязаний, по тюрьмам, застенкам, логовищам невольников, через поля битвы и места казни; если открыть перед ним все темные обители нищеты, в которых она прячется от взоров холодного любопытства, то в конце концов и он, наверное, понял бы, что это за лучший из возможных миров.
Только веселость является наличной монетой счастья; все другое — кредитные билеты.
Жизнь и сновидения - страницы одной и той же книги.
Во всяком, даже самом лучшем человеке возникают вызванные внешними поводами аффекты или обусловленные внутренним настроением нечистые, низменные, злые мысли и желания; но за них он морально не ответственен, и они не могут обременять его совести. Ибо они показывают только, что был бы способен сделать человек вообще, а не тот, что их мыслит.
Не будь на свете книг, я давно пришел бы в отчаяние.
