| Цитаты Осипа Эмильевича МандельштамаОсип Мандельштам ( 14.01.1891 - 27.12.1938 ) - русский, критик, переводчик, поэт, прозаик, эссеист | |
Я от жизни смертельно устал,
Ничего от нее не приемлю,
Но люблю мою бедную землю,
Оттого, что иной не видал.
Там - я любить не мог,
Здесь - я любить боюсь...
... красота - не прихоть полубога,
А хищный глазомер простого столяра.
А русскому стиху так свойственно величье,
Где вешний поцелуй и щебетанье птичье.
С притворной нежностью у изголовья стой
И сам себя всю жизнь баюкай;
Как небылицею, своей томись тоской
И ласков будь с надменной скукой.
Логика есть царство неожиданности.
Будем же доказывать свою правоту так, чтобы в ответ нам содрогалась вся цепь причин и следствий от альфы до омеги.
За то, что я руки твои не сумел удержать,
За то, что я предал солёные нежные губы.
Немногие для вечности живут,
Но если ты мгновенным озабочен -
Твой жребий страшен и твой дом не прочен!
О, крылья бледные химеры,
На грубом золоте песка,
И паруса трилистник серый,
Распятый, как моя тоска!
Гумилёв - это наша совесть.
Чего ты жалуешься, поэзию уважают только у нас - за неё убивают. Ведь больше нигде за поэзию не убивают...
Сёстры тяжесть и нежность, одинаковы ваши приметы.
Медуницы и осы тяжёлую розу сосут.
Человек умирает. Песок остывает согретый,
И вчерашнее солнце на чёрных носилках несут.
Я в сердце века - путь неясен,
А время удаляет цель:
И посоха усталый ясень,
И меди нищенскую цвель.
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.
От лёгкой жизни мы сошли с ума:
С утра вино, а вечером похмелье.
Как удержать напрасное веселье,
Румянец твой, о нежная чума?
<...>
Мы смерти ждем, как сказочного волка,
Но я боюсь, что раньше всех умрёт
Тот, у кого тревожно-красный рот
И на глаза спадающая чёлка.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей,
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей.
Из полутемной залы, вдруг,
Ты выскользнула в легкой шали -
Мы никому не помешали,
Мы не будили спящих слуг...
Ещё далёко асфоде́лей
Прозрачно-серая весна.
Пока ещё на самом деле
Шуршит песок, кипит волна.
Но здесь душа моя вступает,
Как Персефона, в легкий круг,
И в царстве мёртвых не бывает
Прелестных загорелых рук.
Жизнь упала, как зарница,
Как в стакан воды - ресница.
Изолгавшись на корню,
Никого я не виню.
